Молодежная линия
| №45-46 13 ноября 2003 |
ПЕРЕХОД НА ЗИМНЕЕ ВРЕМЯ В ночь перехода на зимнее время, с субботы на воскресенье, в Центральной клинической больнице умер 56-летний Леонид Филатов, который был для многих не просто замечательный актер, а человек, олицетворяющий свободомыслие. В разгар перестройки, в квазидемократическом угаре, он нашел в себе силы резко и демонстративно шагнуть в сторону, когда понял, сколько сектантской несвободы -- и жестокости, и детской наивности -- было в том понимании свободы, с которым мы все подошли к восемьдесят пятому году, оказался первым талантливым, знаменитым, всенародно любимым, кто встал в оппозицию к власти. До того ведь считалось как? Есть наша родная демократическая власть, а противостоять ей могут только неудачники, завистливые бездари, исписавшиеся почвенники, тоскующие по сильной руке. И тут -- Филатов. Успешный актер. Герой "Экипажа" и "Забытой мелодии для флейты". Красавец и муж красавицы, прославленной таганской Маргариты -- Нины Шацкой: за их романом вся театральная Москва следила, затаив дыхание. И ведь он не просто актер -- он актер пишущий, как почти все таганские звезды; его "Федот-стрелец" стал первой в российской истории стихотворной пьесой после "Горя от ума", которая вся разошлась на пословицы! А его пародии! А песни на его стихи "Разноцветная Москва", "О, не лети так, жизнь!" -- на музыку закадычного друга Володи Качана! Секс-символ восьмидесятых, герой-любовник, востребованный артист, любимец либералов, олицетворение свободомыслия -- и вдруг против приватизации, и чуть ли не на стороне красно-коричневых, и дает интервью "Правде", где напоминает о том, что народ ограблен, а интеллигенция, по сути, деклассирована... Нет, он точно болен. Давайте его пожалеем. Себя надо было жалеть. Потому что и болезнь Филатова была следствием его тяжелейшего прозрения -- инсульт у него случился в день октябрьского путча 1993 года. Есть люди, тесней обычного связанные со своей страной: ее болезни они переносят, как собственные. Пр малейшем волнении у Филатова стало подскакивать давление -- и это было время, когда страну тихо, грамотно давили; жить стало необыкновенно тошно -- и никто не понимал причин. Причина же была в том, что идеалами в очередной раз ловко воспользовались, что объявленная свобода оказалась свободой от всего человеческого, а борьба за права человека обернулась борьбой за право быть скотиной. Причин болезни Филатова тоже никто не понимал. Как и причин болезни Высоцкого (ее объявляли результатом алкоголизма и наркомании), и причин смерти Блока (этому шили сифилис)... Есть болезнь, которая называется "Родина"... Он говорил -- в своей обычной сниженной, беспафосной манере (пафос был только в его романтических драмах): "Если всю жизнь выпендривался, играл в героя -- ну как ты можешь расклеиться перед смертью? Люди же смотрят... скажут: "Что же ты?"... Люди смотрели. И он перенес удаление обеих почек, и два года ежедневного мучительного гемодиализа (всю кровь перегоняли через специальный аппарат, чистили, и Филатов зависел от этого аппарата), и операцию по имплантации донорской почки -- операция прошла успешно, но стоила ему почти полной потери иммунитета. Его приходилось снижать искусственно, медикаментозно -- чтобы почка не отторглась; сразу сократилось общение, Филатов не мог больше выступать, виделся только с ближайшими друзьями и редко покидал квартиру. Его не устраивал такой режим -- он все равно выступал на творческих вечерах с Ярмольником и Качаном, ездил в театры, смотрел премьеры. По всем прогнозам врачей, у него элементарно не было шансов. Ресурса не было. Но такова была сила его ума, таланта и воли, что из всех своих операций он выходил живым, а главное -- прежним. Ты мог прийти к нему в гости и поразиться тому, как он стал бледен и худ, как шатается при хотьбе, -- но стоило ему заговорить, закурить, припечатать происходящее резким и веселым определением, как уже за столом напротив тебя сидел прежний Филатов, с его добрым сердцем и злым умом, как точно определил его главную загадку Михаил Ефремов. Ты снова видел его хищные глаза, приплюснутый в |